«В школе была атмосфера творчества». Интервью с Эльмирой Карахановой

Школы с развивающим обучением отличаются от традиционных. Когда стоит выбор, куда отдать ребенка, родители часто идут по «легкому» пути: отдают в государственную школу с классическим подходом. Это то, что знакомо и к чему не возникает дополнительных вопросов.

Тем не менее, узнать больше про развивающее обучение будет не лишним. Поговорили с оперной певицей Эльмирой Карахановой, бывшей артисткой Большого театра, вокалисткой баварской национальной оперы и золотой медалисткой школы с развивающим обучением. Девушка рассказала, чем ей запомнились школьные годы и как этот опыт повлиял на ее жизнь сегодня.

Расскажите, где вы учились?

До 8 класса включительно училась в 91-й школе в Новокузнецке. Это школа с развивающим обучением. Затем поступила в 84-й лицей имени Владимира Власова и с 9-го по 11-й классы училась в физико-техническом классе. Окончила с золотой медалью.

Любите точные науки?

У меня всегда был интерес к точным наукам — математике, физике. Я разрывалась между выбором направления при переводе в школу — либо химико-биологическое направление, либо физико-техническое. Химия мне чуть-чуть сложнее давалась, и я решила не рисковать. При этом я всегда знала, что моя профессия будет связана с музыкой. Но точные науки люблю настолько, что планировала при поступлении в консерваторию поступить на заочное с физико-математическим отделением. Решающую роль сыграли мои боязнь и лень: профессия оперного певца требует вложения 24/7. Если бы я разрывалась между экзаменами, я бы нигде не успела.

Как вышло, что вы решили стать оперной певицей?

Мама рассказывала, что когда мне было три года, я очень быстро запоминала все песни с радио. Я пела постоянно и «чисто». В музыкальную школу меня отдали в 6 лет. Сначала в подготовительный класс — музыкальный хор, потом с 7 лет училась в детской музыкальной студии «Надежда» по классу фортепиано. Затем занималась сольно, выступала в хоре, ансамблях и дуэтах.

Занималась музыкой вплоть до 11-го класса. Даже во время ЕГЭ не делала перерывов в обучении. Все шло параллельно с основной учебной деятельностью.

Сложно было учиться в школе с развивающим обучением?

У меня такой склад характера, что если я не понимаю тему, то иду к педагогу и задаю вопросы. В этом плане я себя чувствовала свободно и считала это нормальным. Тем более, что мне такие моменты не давали покоя. Представьте: дальше идет новая тема, а ты еще даже со старой не разобрался.

Что больше всего запомнилось из школы?

У нас были сочинения по литературе на потрясающие темы. Самое классное было то, что в них разрешалось все «чиркать», исправлять, делать переносы, ставить галочки. Я вообще не знаю, как моя учительница разбиралась в записях, — там был полный кавардак. Никто на эти «чирки» не обращал внимания. Главная задача — вылить свою мысль на листе. И это давало такое раздолье для фантазии. Не было страха, что снизят оценку и осудят.

Еще любила писать сочинения по картинам художников. Например, перед нами стояла картина «Грачи прилетели». Помню, сначала ты смотришь: ну деревня и грачи. Потом оцениваешь каждый миллиметр и находишь столько мелочей, что пишешь развернутое хорошее сочинение на эту тему. Считаю, мне это дало многое. Во взрослой жизни удается замечать какие-то мелочи в людях, окружающей среде, искусстве.

Знали ли вы, что вы учитесь в не совсем классической школе?

Нет, конечно. Но я замечала, что у нас есть интересные предметы, которых не было у ребят из других школ. У нас были сценки, занятия по актерскому мастерству, мы делали объемные елочные игрушки, на уроке музыки учились играть на блокфлейте. Даже сейчас могу ее взять и наиграть какую-то мелодию.

В школе была такая свобода творчества: можно было выйти, выступить, что-то спеть, раскрепоститься. Особенно ценно выступать перед другими классами и обмениваться впечатлениями. Помню, как родители помогали с декорациями. Эта атмосфера творчества дома: краски на полу, огромный ватман, звук швейной машинки, новые костюмы для выступлений. Считаю, без этого было бы совершенно не то. Со временем осознаю, что, оказывается, не у всех в школах такое было, а ведь это же огромная составляющая детства.

Вы помните, какая атмосфера царила в школе?

Великолепная! Возможно, меня это не коснулось, но отмечу, что в школе не было буллинга, как сейчас. Без шуток и приколов никуда, но это все было так по-доброму. Не помню такого, чтобы кто-то кого-то откровенно ненавидел. Причем, как и везде, были разные ребята: кто-то общительный, кто-то — нет. Возможно, этому именно поспособствовало то, что все были открыты, выступали друг перед другом, была сплоченность.

А в жизни вы сталкивались с оценками/осуждениями?

Конечно, моя профессия предполагает критику. После каждого выступления выходят статьи музыкальных критиков: где-то могут сказать хорошо, где-то — плохо. Международные конкурсы, прохождение в туры, постоянные прослушивания — это тоже все оценка. Я считаю, что нужно учиться спокойно и с благодарностью относиться к критике. Но в то же время уметь фильтровать мнения: чью критику стоит воспринимать всерьез, чью — нет. Стоит все время сохранять чистоту ума, чтобы не переоценить себя, но и не уничтожить свою самооценку. Все время быть где-то между.

Как вы считаете, школа с таким уклоном помогла вам в работе?

Конечно. Как я уже сказала, подобная атмосфера развивает творческую сторону ребенка. Помогает ему раскрепоститься. Для работы очень важно не только быть профессионалом своего дела. На 50 % в работе важно умение общаться с людьми. И школа это дает.

После школы продолжаете чему-то учиться?

Да! Я стараюсь ходить на выставки в галереи. Не сказать, что это — «учиться», больше в удовольствие. Но если меня зацепила картина малоизвестного мне художника, я обязательно почитаю о его жизни, творчестве, эпохе, в которую он жил.

Еще время от времени решаю задачи по математике и геометрии. Даже учебник себе скачала. Пробую учить историю, но она мне и в школе сложно давалась.

То, что часто практикую, — языки. В моей профессии это очень важно. Например, на английском я разговариваю, на итальянском больше понимаю, но на нем я пою. Немецкий и французский — это фонетика. Даже если не знаешь перевод, всегда можешь прочесть, что написано, практически без акцента на хорошем французском или немецком. Параллельно, когда репетируешь новый репертуар, естественно, нужно понимать, о чем поешь. Поэтому каждое слово со словарем переводишь и таким образом пополняешь свой словарный запас. Просто бесконечно учишься. Одно время я даже начинала учить корейский язык и, думаю, еще вернусь к этому вопросу.

А как относитесь к переменам в жизни?

Спокойно, на самом деле. Я люблю перемены: хорошие — вообще обожаю; из-за плохих расстраиваюсь, конечно. Но стараюсь с мудростью к ним отнестись. Ведь это все равно — урок, без которого невозможна жизнь. К переменам я всегда готова. Но у меня профессия просто такая, в которой очень много перемен. И ты это воспринимаешь уже как само собой разумеющееся.

Как сложилась ваша жизнь после школы?

После школы поступила в колледж при Московской государственной консерватории имени Чайковского. Поступила сразу на 2-й курс и на бюджет. На 3-ем курсе в очередной раз во время обучения пошла пробоваться в «молодежку» Большого театра. Я обычно заранее начинаю прослушиваться, чтобы меня уже запомнили и знали, а на следующий год точно взяли. С такой же мыслью шла в Большой. И как-то так удачно получилось, что с первого раза пришла, прослушалась, и меня сразу взяли. В конце концов, вместо положенных 2–3 лет я была в «молодежке» 4 года. А потом прослушалась в баварскую оперу, и меня тоже взяли. Сначала обрадовалась — позвали в Германию на год. А потом, когда начала взвешивать, то поняла, что уеду на целый год и, возможно, без возможности увидеть родных и близких. Но вовремя взяла себя в руки и пошла с собой на такой компромисс: придумала, что поеду туда строго на год, постараюсь выполнить программу максимум. Считаю, что все успешно получилось, раз приглашают сейчас до сих пор, — в сентябре летала в Германию как приглашенная солистка.

Куда планируете в ближайшее время?

Осенью поеду в трехмесячный тур в Германию. Там будет известный композитор — Константин Бейкер. Он обратился в Баварскую оперу, ему нужно было первое сопрано. И, так случилось, что мой шеф из Германии порекомендовал меня. Так как у меня хорошее немецкое произношение, меня порекомендовали. И месяц назад Константин Бейкер пригласил меня в тур по 16 городам Германии. Сейчас я очень волнуюсь, но надеюсь, что все удачно сложится.